Наш сыночек... или смерти нет!

[Наталья83]

Света, с днём рождения!!! Здоровья, исполнения желаний, положительных эмоций!!!
Настюше скорейшего выздоровления.

[Грета]

Света, с Днем Рождения тебя, с наступившим Новым Годом и Рождеством Христовым!
Храни Бог тебя и твою семью. Спасибо тебе за твои светлые и теплые слова, они разгоняют мрак в душе, от них начинаешь по другому смотреть на мир.

[Мама Алена]

Света, с Днём рождения тебя, со Светлым праздником Рождества Христова!!! Здоровья тебе и деткам твоим крепкого, твоё умение видеть в простых вещах что то волшебное всегда вселяет надежду на лучшее. Обнимаю тебя крепко.

[Svetlana 77]

С Рождеством Христовым, родные мои!!!
Спаси Бог!!!

До последнего момента вчера не знала - попаду ли в храм. Приехала мама - я могла оставить с ней девочек. Но они еще не совсем поправились и у Насти случаются приступы кашля и приступы капризов из-за плохого самочувствия. Дима с Сашей уехали на Вечернюю к 21 (передала с ними записки обо всех наших родных, слава Богу!). А я думала ехать к 23 на литургию. Смотрю - время идет, а я никак не приближаюсь к тому, чтобы собраться. То одно, то другое, то Настя объявила, что "она без мамы не может". Потом все-таки собралась и в 23:10 поехала. Еле поставила в сугроб машину, поздравила с Праздником дежурных полицейских… и вошла в храм...
мне сложно передать это ощущение, когда попадаешь в храм. Наверное, так – наконец-то ДОМА. И в этот момент даже не совсем понятно - где мне больше дом - в храме или дома. Меня каждый раз даже немного удивляет это переживание. Потому что поход в храм - это обычно какое-то усилие над собой - встать рано, детей одеть, потерпеть Сашино нежелание никуда ехать, победить не очень здоровые ноги... Но когда приходишь – все меняется. Бог рядом. И если это удается почувствовать - это самое большое счастье. Никогда бы раньше не подумала, что буду испытывать что-то подобное в храме...
И вчера весь свет зажегся, и колокола празднично звонили, и сердце ликовало! И в одно смешивалось удивление и это ликование...
А сегодня батюшка с прихожанами приезжали к нам на ежегодные Колядки. Пели "Многая лета" и Рождественские песни. Дети радостно звенели рождественскими звездами с бубенчиками и мишурой на деревянных палочках. Может быть, в этой простоте и прячется самое главное...

Я последнее время много думала о том, значит ли что-то время. Прошло почти 6,5 лет. Где-то после 6 лет что-то изменилось. Я начала иногда смеяться. Лет 5 я практически совсем не смеялась. Улыбалась часто. А смеха не было. Еще лет 5 мы с Димой практически не смотрели фильмы. А сейчас перед новым годом я начала что-то смотреть… пересматривала давно забытое: например, вспомнила «Город ангелов» с Кейджем и впервые посмотрела даже какие-то до невозможности простые новогодние мелодрамы вроде Француза Сторожевой.
Мне трудно сказать – хорошо это или плохо. Иногда мне больше нравится «не привязываться к земле». Ощущения как при окончании поста. Только что была снежная ясность, да, слегка прохладная, но чистая и прозрачная как слеза. И вдруг наступает другое – слишком много всего можно, а зачем? – не вполне ясно, и хочется обратно... в чистоту.

Еще думала о том, что мы, только мы сами выбираем – быть счастливыми, или быть несчастными, или иными словами – жить в Боге или вне Бога. И это единственный выбор, которого требует от нас земная жизнь.
Еще меня тревожит, что по-настоящему молиться получается только, когда вопишь к Небу о помощи – например когда у Насти температура под 40... Хотя что-то все же меняется. В утреннюю молитву я вхожу каждый день как в спокойную воду, без которой уже невозможно. Может быть, однажды будет возможно «молиться всей жизнью»? Не знаю.

Дай Бог нам всем Веры, Надежды и Любви!
Христос родился!!!
Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!

PS: позавчера я узнала, что осенью умер от ковида человек «из моей юности» - моя первая любовь. Вздохните в молитве о душе раба Божьего Димитрия. И о душе новопреставленной рабы Божьей Надежды – мамы моей подруги (рак).

PPS: а смерти, действительно, нет.

[ваша сестра]

С Рождеством!

[Svetlana 77]

Недавно в нашу приходскую группу в вотсапе один прихожанин прислал статью "Мои дети колядуют на небесах" о молодом священнике, потерявшем накануне Рождества 2014 года двух маленьких дочек.
Полностью текст можно прочитать на Правмире, там же есть фотографии семьи отца Василия
https://www.pravmir.ru/moi-deti-kolyaduyut-na-nebesah1/
Раньше я никогда не видела этой статьи, в моей душе она отзывается и болью, и радостью скозь слёзы одновременно, потому что только так мы и должны жить - через немыслимую боль к радости о Боге...

Эта новость подняла тогда на молитву людей по всему миру. От Киева до Иерусалима, от Греции до Канады рвалось к небу изумлённое «Господи, помилуй!». Две маленькие девочки, дочери молодого священника, погибли при пожаре накануне Рождества, а его дом сгорел дотла.

«Славьте Христа!» — такими словами отозвалось на скорбь сердце отца Василия. «Не могу сдерживать отцовской слезы за детьми своими, но знаю, что и они под покровом Матери Божией колядуют для Новорожденного Богомладенца на небесах. И осознание этого лечит огромную рану в моём сердце, обращая скорбь в радость…». Спустя день после трагедии батюшка опубликовал у себя на сайте эти строки, ставшие для всех нас настоящим гимном жизни. Где нашёл силы вынести такую утрату, как объясняет для себя случившееся и с каким чувством живёт дальше, протоиерей Василий Романюк рассказывает читателям «Отрока».

Из официального сообщения: «4 января 2014 года в 15:02 на телефон службы „101“ поступил звонок о пожаре в селе Шпанов Ровенского района. На момент прибытия спасателей деревянный жилой дом был полностью охвачен огнём. В 15:40 пожар удалось локализовать, а затем ликвидировать. В одной из комнат обнаружены двое погибших детей хозяина дома: девочки 2006 и 2009 годов рождения. Ещё двое детей смогли спастись…».

Я очень хорошо помню тот день… Мы с матушкой буквально на полчасика выскочили — поехали за тортиком.
Дело в том, что детки наши постятся с нами. На неделе растительное масло мы не вкушаем, только по выходным; если рыбка, то на Благовещение и в Вербное воскресенье, в Лазареву субботу — икра. И так строго у нас — все посты. А когда соблюдаешь пост, под конец ждёшь праздника не только душой, но и телом. Тот, кто не постился, этого не поймёт…
Так и тут. Рождественский пост заканчивался, и мы потихоньку готовились к празднику: покупали колбаску, матушка мясных вкусняшек запекла. Заказали и тортик. Женщина, которая нам его пекла, позвонила и попросила забрать. Мы детей одних практически никогда не оставляли, а тут решили поскорее съездить, пока за девочками наша старшая, Ульянка, присмотрит.

Только выехали, до стоянки доехали — она звонит, говорит, что из печки выскочил огонь. Но я проверял перед отъездом: уже всё выгорело, остался лишь пепел да одно дубовое полено, которое специально подальше вглубь задвинул…
Пока мы летели домой, ощущение было такое, будто жизнь остановилась, а время замерло. Мчались на такой скорости, что и не знаю, как не разбились — я проскакивал перекрёстки на красный, на встречную выезжал, и всё равно казалось, что еду медленно. Как вдруг увидели перед собой огромный чёрный столб дыма…

Мы с матушкой плакали, молились, надеялись, что старшая девочка всех вывела. Приехали — Ульянка в слезах: «В доме Софийка и Вероничка…». Старшая, которой на тот момент было двенадцать, вывела младшую девочку, двухлетнюю Устинку. Говорит, что другие две наши дочечки тоже сначала шли за ней, но потом испугались и побежали в другую комнату прятаться в шкаф. А как только она выскочила, огонь стал стеной, и уже никого туда не впустил.
Я просил пожарных облить меня водой, чтобы я мог войти, но не получилось. Выбили окно — там, где дочечки могли спрятаться, но пламя было такое сильное, что не давало никакой возможности попасть внутрь.
С пожарными, кстати, тоже происходили «чудеса». Добирались очень долго, все краны закрыты, а вода по дороге вытекла. Поехали набрать воды к пруду — машина застряла на сухом мёрзлом грунте…

А у нас с матушкой уже и плакать слёз не было. Ходили вокруг и молились, и просили, и верили, что Господь дивным образом убережёт наших детей, сохранит их живыми. Но дом продолжал полыхать, и стало понятно, что сделать уже ничего нельзя. Тогда я стал просить: «Господи, дай МНЕ претерпеть за моих детей — чтобы они боли не чувствовали, чтобы вместо них я всё ощущал…». Врачи предлагали сделать укол с успокоительным, но я не согласился — хотел быть при полном сознании, чтобы целиком испытать на себе всё то, что и мои дети. И, знаете, меня то в жар бросало, то в холод. Тело горело огнём: пока искал хоть глоток воды напиться, в это время уже по коже мороз шёл. Всё это долгое время, пока горел дом, у меня было чувство, будто я сам там в огне.

Я верил и нисколько не сомневался, что Господь и Матерь Божия примут моих детей. Что святая великомученица Варвара, святая Анастасия Узорешительница покрывают дочечек своими молитвами и помогают им терпеть — надежду на это ощущал я непоколебимо. Но когда пожарные опустили руки и сказали, что не могут ничего сделать: огонь такой силы, что расплавленный металл как вода течёт, и нужно ждать, чтобы догорело — подступили отчаяние и страх.
Наш дом стоял рядом с храмом, где я служу, — во имя святой великомученицы Варвары. Я повернулся и медленно пошёл на территорию церкви. Пройдя метров тридцать, остановился. За спиной — пожар, слева — наш храм, справа — стадион, дорога… Поднял голову, смотрю в небо и вдруг чувствую, как снаружи окутывает меня ненависть. Не внутри это чувство было, а именно как бы со всех сторон подступило — нечеловеческая такая ненависть, среди людей такой не бывает.

И будто старый друг подходит слева и ласково так говорит: «Ну, что ты теперь будешь делать?». Я молчу, смотрю в небо. И дальше эта мысль: «У тебя было четыре дочки, а теперь двух нет. Были две красивые девочки с голубыми, как небо, глазами. И вот они умерли. Что ты будешь делать?». Растерялся я, а эта ненависть снова ко мне обращается: «Две девочки красивые, как звёздочки в небе. Их больше нет. А ведь что после смерти? Ничего, темнота…». Чувствую, меня одолевает страх, но не понимаю, что делать, молчу и только слышу: «Сердце твоё уже наполовину мёртвое. Но у тебя ещё две дочки остались, значит, другая половина сердца у тебя ещё жива. Так что ты будешь делать? Дальше будешь Бога любить и людям служить?». После этих слов я понял, что происходит: враг искушает меня.

Всеми мыслями тогда устремился я в небо и стал вслух просить: «Господи, не оставь моих деток!». Ведь бесы не имеют власти над чистыми душами, и мы верим, что если умирает крещёный младенец, Господь забирает его прямо в рай. Так и моих детей дьявол забрать был не в силах, но я понял, что он может их испугать. Стал молиться Господу, чтобы Он защитил моих деточек, не дал врагу причинить им никакого зла.
Люди смотрят, что я вслух сам с собой разговариваю, подумали, наверное, что батюшка от горя с ума сошёл… А я чувствую, что недостоин просить Господа, потому что грешен очень, и тогда начинаю молиться Божией Матери: «Пресвятая Богородице, мы Тебя очень любим, всегда Тебе молимся, и дети мои Тебя любят, никогда Тебя в прошении и в славословии не оставляют, не оставь и Ты их!».

Но понимаю, что недостоин и Матерь Божию просить, начинаю призывать всех святых угодников: «Берегите моих деточек, чтобы враг не смог причинить им никакого зла, защитите своей молитвой!». И знаю, чувствую, что и святых угодников не смею я просить, тогда обращаюсь к усопшим: «Покойнички мои, кого я хоронил, отпевал — более трёхсот человек вас я провёл в жизнь вечную, за всех молюсь за каждой литургией. Не оставьте и вы меня, не оставьте и деток моих!».
Видимо, враг пытался посеять в моём сознании мысль, что после смерти ничего нет — темнота, пустота. Искушал, чтобы я начал роптать, укорять Господа. Однако Господь вразумил, я стал молиться, и это облако ненависти вокруг меня как пузырь лопнуло. Но ведь так и матушку мою, и старшую дочку дьявол мог искушать — поэтому я сразу к ним побежал. Они вдвоём сидели на лавочке, плакали. Подошёл, обнял их и сказал: «Девочки, только не ропщите. Как бы враг ни искушал, просите у Господа прощения за наши грехи, молитесь, чтобы Он сохранил души Софийки и Веронички. Славьте Господа!».
С того самого момента огонь потерял силу и начал угасать. Как раз подвезли воду, и спасатели смогли потушить. Затем мы стали разбирать пожарище…

«Радости вашей никто не отнимет…»
Наши с матушкой боль и страдания были такие, что не передать. Но мы восприняли всё с верой, не роптали, только молились.
Наутро я должен был служить литургию. Это было воскресенье, 5 января. Стал готовиться, молился фактически всю ночь. Нас к себе соседи забрали… Утром пришёл — людей полный храм. Стал к престолу, служилось очень тяжко, плакал всю службу. Приехали собратья-священники, все нас очень поддерживали. Мой друг, отец Пётр, отдал мне свой подрясник и крест — ведь абсолютно всё сгорело.
После службы забрали девочек из морга, купили гробики, привезли в храм. Отслужили панихиду и начали читать Псалтирь. Целый день мои дети были в храме. Людей приходило очень много: практически все священники приехали поддержать, местные наши, все конфессии. Я только просил, чтобы не несли искусственных цветов: «Господь жив, и детки мои у Господа живы…». И люди приносили только живые цветы.

Ночью один священник, мой товарищ, говорит: «Приляг, может, заснёшь». Я прилёг на пол прямо в алтаре, но заснуть не смог, встал и пошёл дальше служить литии между кафизмами. Нам с матушкой нужно было готовиться к Причастию, но ни у неё, ни у меня сил молиться уже не было.
Тогда я вышел на солею и стал на колени напротив иконы Божией Матери в иконостасе. Смотрю перед собой, вижу Царские врата. И вдруг возникает перед глазами темнота страшная. Такая, наверное, бывает человеку за грехи — на земле ничто не может так испугать, как мрак этот. И лишь только стал меня одолевать страх, как вдруг чувствую, что от темноты отдаляюсь, поднимаюсь мысленно вверх. Страшно не было, наоборот, ощущение такое, будто кто-то родной рядом. Наверное, Ангел Хранитель мой.

Вижу небо, солнышко красное, а над всем этим — арка цветочная. Вдалеке огонёк мерцает и вдруг начинает приближаться ко мне, растёт, становится как пламя свечи. Посмотрел я: «Да это же Матерь Божия!». В огненном сиянии, как на иконе «Почаевской» Её изображают, стоит прекрасная Пресвятая Богородица и за ручки моих девочек держит: правой рукой — Софийку, левой — Вероничку. Они мне обе заулыбались и возле Матери Божией будто подпрыгивают, такие радостные, такие прекрасные! Смотрю на них, и так мне легко, хорошо стало…
А они повернулись ко мне спиной и пошли обратно к арке, цветами украшенной. Матерь Божия снова стала как огонёк, а из арочки полился такой яркий свет, что озарил всё вокруг…
Верю, что это Господь сподобил, чтобы мои девочки попрощались со мной, и показал, что враг не имел силы над моими детьми, не испугал их, потому что Сама Матерь Божия их провела, а Господь принял в Свои Небесные Обители.

…После этого ощутил я такой прилив энергии, что мои силы полностью возобновились. Вошёл в алтарь, поцеловал престол, начал молиться, славословить Бога. Когда вышел, перекрестился и рассказал обо всём, что только что увидел. И не я один принял эту благодать — и матушка моя почувствовала небесную радость.
Мы вдвоём стали возле детей, помолились, все каноны ко Причастию прочитали на одном дыхании. А потом я зашёл в алтарь и написал рождественское послание нашей ровенской молодёжи. Мысли сами пришли на ум, это не мои слова были — Господь дал. О том, что плоть моих детей сейчас уходит в землю, потому что от земли взята, а дух к Новорожденному отправляется, и они будут петь Господу уже на Небесах. А ведь мы с ними к Рождеству новые колядки выучили — целую программу!

…Когда священники, мои собратья, ехали на похороны, не знали, как нас и утешать. Но у меня такая радость была на душе, что я сам всех утешал. Хотя, когда совершали погребение, не мог сдерживать слёз, плакал очень, но радость оттого, что дети с Господом, ни на минуту не покидала.
Так получилось, что у моих детей две могилки. Похоронили их на кладбище, за селом. А затем… В доме, где их нашли, остался пепел обгоревших ручек, ножек. Я понял, что нехорошо это так оставлять. Поэтому мы всё собрали и погребли на территории нашего храма. Я всегда хотел на холмике возле церкви памятник какой-нибудь поставить — в честь Божией Матери или Господского праздника. Но получилось так, что здесь теперь мои дочечки в земле, а над ними — памятник…

***

Мы очень любили жизнь, всей семьёй постоянно выезжали в лес погулять, шашлык запечь мясной или рыбный, поиграть, побегать с детьми, в траве поваляться. Сейчас наша семья разделилась, но задача тех, кто остался, — прийти к Господу, прожить так, чтобы иметь венец — Царствие Божие.
Помню, был момент, я молился у престола: «Господи, не оставь меня здесь, забери меня к моим девочкам! Я их буду защищать, со мной им не будет страшно». Вдруг сердце моё загорелось, забилось часто, и слышу ответ: «Те двое у Господа в раю, и все святые с ними. А этих ты на кого оставишь?». И я понял, что это воля Божия, и принял всё как есть.

— Источник: журнал «Отрок»

[ваша сестра]

Читаю и слёзы лью,Света.
Семь лет назад утешала мать ,потерявшую девочек в пожаре,обещала,что буду не забывать их в молитве.
форум,всё это время был мне в помощь.
viewtopic.php?f=141&t=15752

[наталиявладимировна]

Света, милая, с днем рожденья! Всего самого хорошего. Обнимаю.

[Svetlana 77]

Наташенька, спаси Бог!
Нина, а ты общаешься с мамой девочек? Когда слышу такие истории, да и много других, особенно остро осознаю невозможность жаловаться на свой крест. О, какие тяжелые кресты, приходится нести в этой жизни людям... Если бы я не верила, что каждый крест во спасение... я бы дышать не смогла от боли.
Помоги нам всем, Господи!

Святой отче Серафиме, моли Бога о нас!

[ваша сестра]

Святой отче Серафиме, моли Бога о нас!

..Нина, а ты общаешься с мамой девочек?..

Не общаюсь,скорее вижусь..
Она,со спасшимся сыночком приезжает в ожоговый центр на корректирующие операции.

..Когда слышу такие истории, да и много других, особенно остро осознаю невозможность жаловаться на свой крест...

Так и есть..
Много чего видела в ожоговом; и печаль и радость.Научилась сопереживать бесстрастно,но от души.
Бесстрастно-это когда без тени любопытства,пренебрежения чувствами людей,а от души-когда говоришь слова,нужные именно этому человеку.

..О, какие тяжелые кресты, приходится нести в этой жизни людям...

Потеря ребёнка-крест тяжёлый,Света,до невыносимости.
Помоги,всем,Господи!