Притчи и метафоры

Здесь размещены практические материалы и информация, которые могут помочь в переживании горя
Настенька
Сообщения: 789
Зарегистрирован: 12 сен 2009, 13:19
Вероисповедание: Верю в Бога в душе
Цель пребывания на форуме: Получил помощь, теперь хочу помогать другим
Откуда: Россия Хабаровский край г.Комсомольск-на-Амуре

Re: ПРИТЧИ

Сообщение Настенька »

О ДВУХ ВОЛКАХ
Однажды старый индеец рассказывал своему внуку о «битве», которая происходит внутри человека.
Он сказал:
– Знаешь ли ты, что внутри каждого из нас идет борьба двух «волков». Один из них олицетворяет собой ЗЛО. Это гнев, зависть, печаль, сожаление, жадность, высокомерие, жалость к себе, самобичевание, обида, чувство неполноценности, ложь, ложное самолюбие, превосходство, эгоизм. Второй – это ДОБРО: радость, мир, любовь, надежда, спокойствие, умеренность, доброта, щедрость, сочувствие, доброжелательность, правда, сострадание и вера. Один волк со временем побеждает.
Внук подумал и спросил:
- Который из двух?
Старый индеец тихо ответил:
- Тот, которого ты больше кормишь...
Если б матери дана была б такая сила, Сила та, которой правит смерть, Никогда б она не разрешила Дочке раньше, раньше мамы умереть

Аватара пользователя
Весна_33
Сообщения: 2773
Зарегистрирован: 22 мар 2009, 00:37
Пол: жен.
Вероисповедание: Ислам
Цель пребывания на форуме: Хочу помогать горюющим

Re: Притчи и метафоры для атеистов, сомневающихся и не только

Сообщение Весна_33 »

«Все мы принадлежим Богу и возвращаемся к Нему» (2:156)

Аватара пользователя
Ольга777
Сообщения: 2933
Зарегистрирован: 04 май 2009, 12:57
Вероисповедание: Православие
Цель пребывания на форуме: Переживаю горе, хочу получить помощь

Re: ПРИТЧИ

Сообщение Ольга777 »

Слова утешения

У праведного человека умер сын. Пришли друзья утешать его.
Вошел первый друг, сел перед ним:
- Разрешишь ли сказать тебе слово утешения?
- Говори.
- У праотца Адама был сын. И сын его погиб, но Адам утешился в своей скорби. Утешься и ты!
- Разве мало для меня собственной скорби, чтобы еще про скорбь Адама вспоминать? - ответил праведник.
Вошел второй друг, сел перед ним и сказал:
- Разрешишь ли сказать тебе слово утешения?
- Говори.
- У Иова было множество сыновей и дочерей, и все они погибли в один день. Но и Иов утешился. Утешься и ты!
- Разве мало для меня собственной скорби, чтобы еще про скорбь Иова вспоминать? - ответил праведник.
Вошел третий друг, сел перед ним и сказал:
- Разрешишь ли сказать тебе слово утешения?
- Говори.
- Был такой случай. Отдал строгий царь человеку сокровище на хранение. Человек этот не ел, не спал, все пекся о сокровище. Как ты думаешь, когда царь придет за сокровищем, человек этот отдаст сокровище с радостью или со слезами?
- Конечно с радостью, с чувством выполненного долга, - ответил праведник.
- Так вот, Бог дал тебе сына, которого ты лелеял и который чистым ушел из мира. Не должен ли ты утешиться тем, что возвратил сокровище, отданное тебе на хранение?
- По-человечески ты меня утешил! - ответил праведник.

Настенька
Сообщения: 789
Зарегистрирован: 12 сен 2009, 13:19
Вероисповедание: Верю в Бога в душе
Цель пребывания на форуме: Получил помощь, теперь хочу помогать другим
Откуда: Россия Хабаровский край г.Комсомольск-на-Амуре

Re: ПРИТЧИ

Сообщение Настенька »

К Будде пришла женщина: её ребенок умер. Она кричала и плакала. Она была бесплодна и не могла больше иметь детей, а её единственный ребенок умер — вся её любовь и забота. Что сделал Будда? Будда сказал ей: — Я помогу тебе. Но сначала ты пойди в город и принеси несколько горчичных зёрен из дома, где никто не умирал. И женщина пошла в город и ходила от дома к дому. И везде, где бы она ни была, люди говорили ей: — Мы дадим тебе сколько угодно горчичных зерен, но условие не будет выполнено. В нашем доме умирали люди. И так было вновь и вновь. Но она всё надеялась: "Может быть... кто знает? Может быть, есть где-нибудь несколько домов, которые не знают смерти". И она шла дальше и дальше, и так целый день. А вечером великое понимание пришло к ней. Смерть — это часть жизни. Она обратная сторона жизни и происходит постоянно. Смерть не есть личное горе, которое случилось только с ней. С этим пониманием она пришла к Будде. Тот спросил: — Ну что, где горчичные зерна? А она тихо улыбнулась, опустилась к его ногам и попросила: — Я хочу знать То, что никогда не умирает. Я не прошу вернуть мне сына потому, что даже если это произойдёт, он должен будет умереть вновь. Помоги мне найти То, что никогда не умирает.
Если б матери дана была б такая сила, Сила та, которой правит смерть, Никогда б она не разрешила Дочке раньше, раньше мамы умереть

Аватара пользователя
Ольга777
Сообщения: 2933
Зарегистрирован: 04 май 2009, 12:57
Вероисповедание: Православие
Цель пребывания на форуме: Переживаю горе, хочу получить помощь

Re: ПРИТЧИ

Сообщение Ольга777 »

Помнить о жизни, не забывать о смерти (притча)
Однажды, на корабль, отправлявшийся в море, взошел монах-отшельник. Увидев его, все присутсвтвующие подходили к святому отшельнику за благословением. Он благословил каждого, и каждому при этом говорил одни и те же слова: "Зная о неминуемости конца жизни - помни о смерти!" Большинство пропускало эти благочестивые наставления мимо ушей...
Во время плавания корабля на море разбушевалась страшная буря. Ветер вздымал громадные волны, которые то поднимали судно ввысь, то бросали его в бездну. Корпус корабля трещал и стонал под ударами волн, как живое существо в агонии, все вокруг заливала вода. Потерявшие надежду на спасение путешественники на коленях отчаянно умоляли Бога об избавлении от беды... И только отшельник сидел совершенно недвижно и спокойно, погрузившись в глубокие размышления...
Наконец, буря прекратилась, море успокоилось и на прояснившемся небе засияло солнце.
"Почему ты был так спокоен во время бури, - спросили путешествующие отшельника, - разве ты не понимаешь, что только доски борта корабля отделяли нас всех от гибели в пучине морской?!"
"Конечно мне известны опасности моря, - отвечал им мудрый старец, - но я еще на суше постиг, что в обычной жизни, среди повседневных забот, нас отделяет от смерти еще меньшая преграда, чем тонкая доска..."

Аватара пользователя
Кризисный психолог
Психолог
Сообщения: 5608
Зарегистрирован: 25 май 2008, 21:26
Пол: муж.
Вероисповедание: Православие
Цель пребывания на форуме: Хочу помогать горюющим
Откуда: г. Москва
Контактная информация:

Re: Притчи и метафоры для атеистов, сомневающихся и не только

Сообщение Кризисный психолог »

СМЕРТЬ АТЕИСТА

Автор: Юрий МАКСИМОВ

Вообразите себе мужчину лет сорока пяти, невысокого, прямого брюнета, с лицом, не лишенным благообразия, украшенным окладистою бородою и густыми бровями, что придают ему выражение несколько властное и надменное.
Представьте, что женат он третьим браком, от первого имеет взрослую дочь, с коей видится не реже двух раз в год, а на работу ходит в районную поликлинику, где в собственном кабинете терпеливо принимает страждущий человекопоток с девяти до двух в понедельник и среду, и с двух до семи во вторник и четверг.
Добавьте сюда извинительную слабость к украинскому пиву, отечественному хоккею и крепким американским детективам.
Если вам удалось все вышеперечисленное вообразить, представить и добавить — будьте уверены, что перед вашим мысленным взором предстал Иван Гаврилыч Пупышев собственной персоной.
Да, таков он и был.
Присовокупите сюда и тот немаловажный факт, что взглядов наш герой придерживался самых что ни на есть атеистических.
Люди старшего поколения еще помнят те времена, когда живого атеиста можно было встретить буквально на улице, да притом никто бы тому не подивился — настолько привычным казалось такое явление.
Именно в это время и жил Иван Гаврилыч.
Атеистом он был матерым, закоренелым и упертым.
На прямой вопрос: “есть ли Бог?” он бы не стал, поверьте, юлить в духе нынешних псевдоатеистических рудиментов с их вечными “смотря какого бога вы имеете в виду” или “в каком-то смысле, может быть, и не так чтобы очень”. О, Иван Гаврилыч ответствовал бы прямо: “Бога нет!”, причем сделал бы это с убежденностью естествоиспытателя, доподлинно и самолично установившего сей факт. Более того, касаясь упомянутой темы, господин Пупышев непременно считал нужным добавить пару нелицеприятных слов в адрес служителей Церкви, испокон веков обманывающих простой народ, высасывая из того последние крохи, дурача, воруя и обирая.
Попов и прочих “церковников” Иван Гаврилыч на дух не переносил, так что даже если жена, щелкая телеканалами, попадала на какого-нибудь священнослужителя, к примеру, дающего интервью, он немедленно требовал переключить программу. Из всего, хоть отдаленно связанного с Церковью, Иван Гаврилыч любил лишь анекдоты “про попов”, их он частенько рассказывал, к месту и не к месту.
Но довольно об этом. Цель нашей истории — поведать о том, как атеист Пупышев умер, посему ограничимся лишь фактами, имеющими к делу самое непосредственное отношение.
Виной всему была черная кошка. В то роковое майское утро Пупышев, по обыкновению, шел на работу, и вдруг дорогу ему перебежала она самая. Гладкая, гибкая, длинноногая, — словом, самого зловещего вида. Как и все настоящие атеисты, Иван Гаврилыч был страшно суеверен, поэтому невольно замедлил шаг. Помянув про себя недобрым словом оригиналов-котоводов, которые из всего разнообразия кошачьих окрасов с маниакальным упорством выбирают черный цвет, он подумал, что, свернув здесь резко налево, можно, пожалуй, даже быстрее выйти к остановке… но тут боковым зрением заметил, что проклятая кошка, будто читая его мысли, повернулась и перебежала путь слева.
Мысленно выругавшись, Иван Гаврилыч проследил взглядом за вредным животным и, к своему изумлению, стал свидетелем необычайного поведения: отбежав чуть по левой стороне, под цветущей черемухой, кошка снова повернулась и вторично перебежала через тротуар и дорогу, отрезав таким образом, и путь назад. Но и этим дело не кончилось — на той стороне улицы она еще раз проделала тот же трюк — так Иван Гаврилыч оказался в квадрате перебежек черной кошки.
Такое происшествие его неприятно удивило — ни о чем подобном ему не доводилось слышать, более того, в зловещем стечении обстоятельств на миг почудилось проявление чьей-то разумной воли… Отмахнувшись от неуютных мыслей, доктор Пупышев в сердцах плюнул (три раза через левое плечо) и решительно продолжил путь вперед, не думая о последствиях.
Однако последствия не заставили себя ждать.
А случилось вот что: когда, уже после работы, Иван Гаврилыч, закупив продуктов (а также бутылочку любимого пива и газету “Спорт-Экспресс”), выходил из магазина, к нему подошел сильно подвыпивший субъект с оплывшим от плохой работы печени лицом и промычал:
— Б-батюшка… м-мне бы это… поисповедаться…
Поперву Иван Гаврилыч даже не сообразил, о чем речь, настолько все оказалось неожиданным. Пьяница тем временем продолжал, обильно украшая речи сквернословием:
— Надо… Понимаешь, отец, не могу так больше… надо мне… исповедуй, а?
— Вы ошиблись, я не священник, — необычайная кротость ответа объяснялась тем изумлением, в которое повергли Пупышева сложившиеся обстоятельства.
— Ну че те, жалко? — возмутился собеседник, дыша перегаром. — Я че, не человек, что ли?
— Не знаю, человек вы или нет, но я уж точно не священник! — огрызнулся Пупышев, и решительно зашагал прочь. Эти слова показались ему весьма удачным ответом, жаль, впечатление смазали посланные в спину словесные излишества.
Домой Иван Гаврилыч явился в состоянии легкой задумчивости.
— Представляешь, сегодня какая-то пьянь меня за попа приняла! — пожаловался он жене за обедом.
Госпожа Пупышева от этого известия пришла в такой неописуемый восторг, что едва не подавилась котлеткою, и еще минуты три содрогалась от взрывов гомерического хохота. Иван Гаврилыч ощутил при этом сильное неудовольствие, но счел за лучшее не показывать виду, он вообще, к слову сказать, не любил внешне проявлять чувства без крайней на то необходимости.
Отсмеявшись, Ирина Сергеевна — а именно так звали супругу нашего героя, — заметила, что причина, должно быть, в роскошной бороде Ивана Гаврилыча.
— Скажешь тоже, — буркнул тот, но вечером, в ванной, стоя перед зеркалом, внимательно осмотрел именно эту часть лица.
Надо сказать, что бороду наш герой носил с тех самых пор, как она принялась расти. Тому была веская причина, а именно, некоторый дефект нижней части лица, по какому поводу Ивану Гаврилычу даже в армии дозволялось не бриться. За четверть века он сжился с бородой, она стала частью его личности, пожалуй, наш доктор как никто другой понял бы древних русичей, по законам которых за вырванный в драке клок бороды полагалась большая вира, чем за отрубленный палец. Конечно, за минувшие годы пластическая хирургия стала много доступнее, и Пупышев почти наверняка знал, что злосчастный дефект, который вызывал столько комплексов в юности, ныне без труда можно исправить…
Но с какой стати?
Почему из-за какого-то пьяницы он должен отказаться от собственной внешности? Что за абсурд? Неужто одни попы с бородами ходят? Вон, Дарвин с бородой был. И дед Мороз… И… кто-то из правительства тоже… А уж среди светил медицины сколько бородатых! Сеченов! Боткин! Пастер! Серебровский! Павлов! Эрлих! Кох! Фрейд! Да что говорить — Маркс, Энгельс, Ленин — и те с бородами ходили, да еще с какими! Небось, к Ильичу на улице пьянь не цеплялась и не канючила: “б-батюшка, б-батюшка…”.
Волевым усилием Иван Гаврилыч заставил себя забыть о неприятном инциденте и связанных с ним размышлениях. Идиотов в мире много, немудрено, если одному из них в проходящем мимо враче померещится священник. А кошка… ну, кто их знает, может, по весне они всегда так делают, метят территорию или еще что-нибудь… А те анекдоты вчерашние… нет, это совсем тут ни при чем.
Таким образом, искусство игнорировать или выгодно перетолковывать неудобные факты, столь виртуозно развитое у всех атеистов, в очередной раз пришло нашему герою на помощь.
Увы, ненадолго. Может быть, Ивану Гаврилычу удалось забыть о неприятностях, но вот неприятности не забыли о нем.
С того раза не прошло и месяца. Усталый Пупышев возвращался со смены и, покинув бетонную утробу метрополитена, стоял рядом с облезлой остановкой, поджидая автобус. Приблизиться к остановке, как и остальным людям, ему мешала элементарная брезгливость — на скамейке, усыпанный тополиным пухом, сидел бомж, источая немыслимое зловоние.
Дабы не оскорблять взора своего лицезрением столь неаппетитной картины, Иван Гаврилыч стал к нему спиной и погрузился в собственные мысли о вещах, не имеющих прямого отношения к нашей истории. Так он погружался, покуда не вывел его из задумчивости сиплый оклик сзади:
— Бать, а бать!
Иван Гаврилыч совершенно машинально обернулся, чтобы поглядеть, к кому это так диковинно обращаются, и тут же вздрогнул: бомж глядел прямо на него!
— Э… ваше преосвященство… — просипел тот, — подкинь десяточку, а?
Пупышев лишился дара речи. Только и хватало его сил, чтобы стоять столпом, ошалело моргая.
— Ну, не жмись, бать… — продолжал бомж, покачиваясь. — Бог велел делиться…
Не проронив ни слова, Иван Гаврилыч попятился, потом зашагал все стремительнее, прочь от остановки, а вослед ему неслись хриплые проклятья:
— Уу… церковник драный… десятки пожалел! Испокон веков простой народ обирают… а как самому дать, так зажлобился!
Ивану Гаврилычу казалось, будто все люди с остановки смотрят ему вослед, эти взгляды жгли спину, и он не решился пользоваться транспортом, а побрел дворами.
Войдя в квартиру, скинув плащ и разувшись, Пупышев немедленно заперся в ванной. В хмуром молчании разглядывал он свое лицо, и в анфас, и в профиль, и забирал бороду в кулак, прикидывая, каково выйдет без нее…
Мужчины, не носившие бороды, либо отпускавшие ее нерегулярно, никогда не поймут, как немыслимо тяжело расстаться с этим украшением лица тому, кто свыкся с ним за многие годы. Это все равно, как если бы заставить приличного человека всюду ходить без штанов, в одном исподнем — и на людях, и в транспорте, и на работе… Кошмар!
Однако Иван Гаврилыч пребывал в столь смятенном состоянии духа, что готов был и на такой отчаянный шаг. Вспомнив поговорку: “что у трезвого на уме, то у пьяного на языке”, он с ужасом понял, что эти два пьяницы, вероятно, лишь озвучили то, о чем думали многие незнакомые или малознакомые с ним люди! Его, убежденного атеиста, принимали за попа! Да еще при столь циничных обстоятельствах!
Он был готов сбрить бороду немедленно, если бы не один нюанс.
Даже среди православных не все священники носят бороду. А если взять католиков, так их патеры и вовсе бритые ходят принципиально. И что же? Пойти на чудовищную жертву, выбросить кучу денег на операцию, не один месяц лгать о причинах жене, дочке, коллегам и друзьям, — только для того, чтобы очередная пьянь опять прицепилась: “патер… ксендз, дай десятку!”.
Иван Гаврилыч сжал кулаки и плюнул в раковину с досады.
Он почувствовал себя персонажем чьей-то шутки. Почти осязаемо ощутил, как кто-то улыбается, глядя на него из незримых далей. Кто-то, кто знает все происходящее столь же хорошо, что и Пупышев… Кто-то, кто, по-видимому, находит все это забавным… Иван Гаврилыч судорожно вздохнул и отвернулся от зеркала. Чувство глубокой личной обиды к отрицаемому Богу, знакомое каждому убежденному атеисту, больно кольнуло его “несуществующую” душу.
Как бы то ни было, но анекдоты “про попов” Иван Гаврилыч с этого дня рассказывать перестал, и даже когда кто-то другой в его присутствии рассказывал, уже не смеялся. Хотя супруга то и дело подкалывала его, называя то “моим попиком”, то “святым отцом”…
Стал он задумчив более обычного, и оттого даже несколько рассеян. На улице старался появляться как можно реже, ибо не в силах был избавиться от назойливых мыслей: принимают ли окружающие его за попа? Какую бы мину состроить, чтобы не принимали? И — как бы повел себя настоящий поп на его месте?
Стоит ли говорить, что бомжей и лиц, находящихся в подпитии, доктор обходил теперь за версту?
Не помогло.
В теплый сентябрьский полдень, шурша опавшими на асфальт листьями, к нему подошел интеллигентного вида мужчина. Не пьяница, и не бомж — иначе Иван Гаврилыч не попался бы! — вполне приличный с виду человек, хоть и одетый бедно.
— Добрый день, простите покорнейше за беспокойство…
Пришлось остановиться. Пупышев минуты две недоуменно вслушивался в обволакивающую речь незнакомца, который назвался архитектором и беженцем из Казахстана, зачем-то перечислил основные проекты, над которыми работал, пожаловался на социальные и экономические потрясения, жизненные невзгоды, и, наконец, перешел к главному:
— Батюшка, неудобно просить, но крайне нуждаюсь…
— Я вам не батюшка! — взвился Иван Гаврилыч, заслышав ненавистное слово.
— Да-да. Конечно, — послушно кивнул собеседник и коснулся рукою своей груди. — Поверьте, я никогда не думал, что мне придется вот так побираться, жить на вокзале… но я хотя бы слежу за собой… каждый день привожу в порядок, не хочется опускаться, понимаете… Мне бы до вторника продержаться, а там у меня назначено собеседование…
Дико сверкая глазами, доктор запустил руку во внутренний карман пиджака и, не глядя, вытащил сторублевую купюру. За всю жизнь он не подал попрошайкам и десятой части этой суммы. Лицо архитектора-беженца заметно оживилось, тонкие пальцы потянулись за купюрой, однако Пупышев не спешил с ней расстаться.
— Скажи-ка мне, голубчик, — вкрадчиво заговорил Иван Гаврилыч, не сводя с попрошайки пронзительного взгляда, — что именно в моем облике навело тебя на мысль, будто я — священник?
— Ну… — архитектор пожал плечами. — Лицо у вас особенное. Одухотворенное. У нас на такие вещи чутье. Спасибо, батюшка! Век не забуду вашей доброты…
С этими словами казахский беженец подозрительно ловко извлек из ослабевшей ладони Пупышева купюру и бойко зашагал вдаль.
А Иван Гаврилыч стоял посреди дороги с изменившемся лицом и глядел в светлое небо, обрамленное желтеющими кронами тополей. Люди проходили мимо, удивленно оглядывались, но ничто из окружающего мира в этот момент не могло его поколебать. Парадоксальная связь между явлениями предельно разных масштабов открылась ему во всей простоте и неотвратимости…
Наконец он склонился, помрачнев. Решение было принято.
Тем же вечером, скрипя зубами, Иван Гаврилыч дошел до ближайшей церкви, благо, искать ее не пришлось — золотые купола уже не один год мозолили глаза всякий раз, когда он выходил на балкон покурить.
Внутри оказалось темно, пахло деревом и душистым дымом. Округлые линии сводов, позолота подсвечников, сдержанные краски икон и фресок раздражали намного меньше, чем доктор полагал до прихода сюда. Можно даже сказать, совсем не раздражали. И все равно Иван Гаврилыч чувствовал себя весьма неуютно в этом просторном зале со множеством строгих лиц на стенах, которые, казалось, рассматривали его не менее внимательно, чем он их.
К нему подошла сутулая женщина в платке и зеленом халате, чтобы сообщить:
— Батюшка сейчас придет.
На ключевом слове Иван Гаврилыч вздрогнул, но тут же взял себя в руки. Внимание к своей персоне несколько насторожило. Уж не принимают ли его и здесь за священника?
Минут через пять из стены с иконами впереди открылась дверца, откуда вышел молодой священник в особой, черной одежде и с большим крестом на груди. Сутулая женщина, чистившая подсвечники, что-то буркнула ему, и поп направился к посетителю.
— Добрый вечер. Что вы хотели?
У священника был очень усталый вид и при этом на редкость живые глаза. Иван Гаврилыч подумал, что “батюшка” ему, пожалуй, в сыновья годится. А борода поповская, кстати, оказалась весьма куцей.
— Здравствуйте, — слова Пупышеву давались здесь на удивление тяжело. — Передайте Ему, что я все понял. Не надо больше.
— Простите, кому передать?
— Ему! — Иван Гаврилыч сдержанно кивнул в сторону иконы. — Я понял. Кошка была ни при чем. Только затравка. Анекдоты. Да. Он не любит, когда про Него анекдоты… хотя я же ведь несерьезно… так, ребячьи забавы… А Он, значит, мою жизнь анекдотом решил сделать… Это… Да… Скажите Ему, что я больше не буду… Пожалуйста, хватит…
— То есть, вы хотите поисповедаться? — заключил священник, и не дав Ивану Гаврилычу возразить, продолжил: — А вы крещены?
— Нет, — Пупышев удивился вопросу. — Я атеист.
— В самом деле? — пришла очередь удивляться священнику. — Не похоже.
Эти слова задели Ивана Гаврилыча сильнее, чем он готов был признать.
Во время вышеописанных злоключений незаметно для себя наш герой перешел с позиции атеизма упертого (“Бога нет, потому что я так сказал”) к позиции атеизма умеренного (“я Тебя не трогаю, и Ты меня не трогай”) и вдруг растерялся, когда получил просимое. Едва он вышел из церкви, тотчас ощутил, что никто больше его за священника не примет. Это знание засело очень глубоко, подобно знанию о том, что у человека пять пальцев на руке, один нос и два глаза. И даже супруга внезапно перестала подшучивать над ним — вот уж действительно фантастика! Чудо, как оно есть!
Но ни радости, ни облегчения не было. Напротив. Тот факт, что атеистическое мировоззрение, ставя человеческую жизнь (прежде всего, собственную) на пьедестал высшей ценности, одновременно делает ее чудовищно бессмысленной, придавил разум Ивана Гаврилыча могильной плитой, и черным ядом отравил мысли. Собственная жизнь предстала однообразной чехардой привычных повинностей и пресных развлечений, слетевшим с обода колесом, несущимся под откос, в болотную жижу, или просто сырую, червивую землю, которая в положенный срок равнодушно поглотит кусок разлагающегося мяса — все, что останется от него после смерти…
И одновременно, рядом, только шагни — иная реальность, несоизмеримо величайшая в своей чарующей осмысленности и преизбытке подлинной жизни…
Иван Гаврилыч стал замкнут. Много думал, читал книги, каковых прежде в его доме не появлялось, все чаще заходил в церквушку, пару раз беседовал с отцом Мефодием, и снова думал, и сидел на кухне ночами, “жег свет”, как ворчала Ирина Сергеевна… И, по мере этого, с каждым часом атеист Пупышев все больше хирел и чах…
Пока в один прекрасный день не умер.
Это был действительно прекрасный ноябрьский день, какие редко выпадают поздней осенью. По небу плыли высокие облака, воробьи чирикали на крыше церкви, тополя тянули вверх голые ветви, предвкушая таинство весеннего воскресения…
В краткой проповеди перед крещением отец Мефодий упомянул евангельские слова об ангелах, радующихся каждой спасенной душе, подчеркнув, что поэтому каждое обращение, обретение Бога есть событие поистине космического масштаба…
И вот здесь, прямо у святой купели, атеист Пупышев умер. Окончательно и бесповоротно. Из купели вышел раб Божий Иоанн, но это уже, как говорится, совсем другая история…
"...человек не должен как бы искусственно подогревать в себе скорбь и драматическое чувство о смерти другого, считая, будто их отсутствие доказывает, что он не любил. Скорбь должна как бы перелиться в другое: в любовь, которая не кончается, в сознание: я тоже иду по этому пути, мне тоже придет время умирать, и какая тогда будет радость встречи!.. Тогда скорбь просветляется..."
Митрополит Сурожский Антоний

Аватара пользователя
Дениска
Сообщения: 109
Зарегистрирован: 01 дек 2008, 13:08
Пол: муж.
Вероисповедание: Православие
Цель пребывания на форуме: Прохожий философ

Re: Притчи и метафоры для атеистов, сомневающихся и не только

Сообщение Дениска »

Ух, ты. Здорово :) отличный рассказ :))) :friend:
ей Гряди, Господи.

Алла
Сообщения: 4951
Зарегистрирован: 10 апр 2009, 21:58
Пол: жен.
Вероисповедание: Православие
Цель пребывания на форуме: Прохожий философ

Re: Притчи и метафоры

Сообщение Алла »

МАЯК ТВОЕЙ ДУШИ
…Наступил вечер. Некий человек взял маленькую свечку и начал взбираться с ней по длинной винтовой лестнице.
- Куда мы идем? - спросила свечка.
- Мы взбираемся на башню, чтобы осветить кораблям путь в гавань.
- Но ни один корабль в гавани не сможет увидеть мой свет, - возразила свеча.
- Хоть твой огонек и невелик, - сказал человек, - все же продолжай гореть так ярко, как сможешь, остальное же предоставь мне.
Так беседуя, они достигли вершины лестницы, и подошли к большой лампе.
Человек зажег лампу при помощи маленькой свечки, и вскоре, большие отполированные зеркала за лампой отразили лучи от маленькой свечки, и свет ее распространился на мили окрестности и вглубь моря, освещая путь кораблям и путешественникам.

…Как маленькая свечка или даже спичка могут разжечь огромный костер и указать путь сотням людей, так и малое пламя твоего душевного тепла сможет изменить жизнь, мировоззрение и судьбу людей, даже если ты сам этого еще и не осознаешь в полной мере.
Если ночь тихими шагами крадётся в твою душу, а сердце заволакивает тьма, надо зажечь маяк. И тогда в твоей душе загорится путеводный огонёк надежды, который покажет верный путь ещё многим потерянным в этом мире.
:heart:
Изображение

Аватара пользователя
Весна_33
Сообщения: 2773
Зарегистрирован: 22 мар 2009, 00:37
Пол: жен.
Вероисповедание: Ислам
Цель пребывания на форуме: Хочу помогать горюющим

Re: Притчи и метафоры для атеистов, сомневающихся и не только

Сообщение Весна_33 »

Познание Бога может быть дано и принято только в общении с Богом, только если мы разделяем с Богом то, что Он есть, в той мере, в какой Он приобщает нас к Себе.

Буддийская мысль иллюстрирует это рассказом о соляной кукле.

Притча о соляной кукле

Соляная кукла после долгого путешествия по суше пришла к морю и обнаружила нечто такое, чего никогда прежде не видела, и не могла понять, что это. Она стояла на твердой почве, плотная маленькая кукла из соли, и видела, что есть другая почва, подвижная, неверная, шумная, странная и неведомая.

Она спросила море: “Кто ты?” И оно сказало: “Я – море”. Кукла спросила: “Что такое море?” И ответ был: “Это я”. Тогда кукла сказала: “Я не могу понять, а хотела бы; но как?” Море ответило: “Коснись меня”.

Кукла робко выставила вперед ногу, прикоснулась к воде и испытала странное впечатление, будто что-то начало становиться познаваемым.

Она вынула ногу из воды и увидела, что у нее нет пальцев; испугавшись, она сказала: “Где же мои пальцы, что ты со мной сделало?” И море сказало: “Ты отдала нечто для того, чтобы понять”.

Постепенно вода смывала у куклы частицы ее соли, а кукла заходила все дальше и дальше в море, и в каждое мгновение у нее было чувство, что она узнает все больше, но все-таки не может сказать, что такое море.

Она заходила все глубже и растворялась все больше, повторяя: “Но что же такое море?”

Наконец, последняя волна растворила остатки ее, и кукла сказала: “Это я!”

Она познала море, но не воду.

Митрополит Антоний Сурожский так прокомментировал эту притчу:


Не проводя абсолютной параллели между буддийской куклой и христианским познанием Бога, мы можем найти в этом маленьком рассказе много правды. Святой Максим приводит пример раскаленного докрасна меча: меч не знает, где кончается огонь, и огонь не знает, где начинается меч, так что можно, говорит Максим, резать огнем и жечь железом. Кукла познала, что такое море, когда при всей своей малости она стала простором моря. Так бывает и с нами, когда мы входим в познание Бога: не мы вмещаем в себе Бога, но сами содержимся в Нем, и в этой встрече с Богом становимся самими собой, обретая покой в Его беспредельности.
«Все мы принадлежим Богу и возвращаемся к Нему» (2:156)

svd
Сообщения: 916
Зарегистрирован: 02 окт 2009, 03:31
Вероисповедание: Православие
Цель пребывания на форуме: Не хочу получать помощь, хочу поделиться горем

Re: Притчи и метафоры

Сообщение svd »

ДВА МЛАДЕНЦА
(притча для мыслящих от Марии Шенец из Славутича)
В животе беременной женщины разговаривают двое младенцев. Один из них - верующий, другой - неверующий.

Неверующий младенец: - Ты веришь в жизнь после родов?

Верующий младенец: - Да, конечно. Всем понятно, что жизнь после родов существует. Мы здесь для того, чтобы стать достаточно сильными и готовыми к тому, что нас ждет потом.

Неверующий младенец: - Это глупость! Никакой жизни после родов быть не может! Ты можешь себе представить, как такая жизнь могла бы выглядеть?

Верующий младенец: - Я не знаю все детали, но я верю, что там будет больше света, и что мы, может быть, будем сами ходить и есть своим ртом.

Неверующий младенец: - Какая ерунда! Невозможно же самим ходить и есть ртом! Это вообще смешно! У нас есть пуповина, которая нас питает. Знаешь, я хочу сказать тебе: невозможно, чтобы существовала жизнь после родов, потому что наша жизнь - пуповина - и так уже слишком коротка.

Верующий младенец: - Я уверен, что это возможно. Все будет просто немного по-другому. Это можно себе представить.

Неверующий младенец: - Но ведь оттуда еще никто никогда не возвращался! Жизнь просто заканчивается родами. И вообще, жизнь - это одно большое страдание в темноте.

Верующий младенец: - Нет, нет! Я точно не знаю, как будет выглядеть наша жизнь после родов, но в любом случае мы увидим маму, и она позаботится о нас.

Неверующий младенец: - Маму? Ты веришь в маму? И где же она находится?

Верующий младенец: - Она везде вокруг нас, мы в ней пребываем и благодаря ей движемся и живем, без нее мы просто не можем существовать.

Неверующий младенец: - Полная ерунда! Я не видел никакой мамы, и поэтому очевидно, что ее просто нет.

Верующий младенец: - Не могу с тобой согласиться. Ведь иногда, когда все вокруг затихает, можно услышать, как она поет, и почувствовать, как она гладит наш мир. Я твердо верю, что наша настоящая жизнь начнется только после родов. А ты?

Неверующий младенец: - А что я, мне и здесь неплохо, вот поблагоустроить бы еще свое местечко, а там будь что будет, доживем увидим , а то что гладится, и поется, то это закон внутриутробного мира.

Верующий младенец: - Но мир сам по себе не может петь, так красиво, ты послушай какие Слова у этой песни, послушай как Мама зовет нас с Любовью.

Неверующий младенец: - А что такое Любовь? Живем мы с тобой здесь и ладим, вот и хорошо.

Верующий младенец: - Жить то можно ползая в темноте, но я тебе говорю о свете, о том, что придет время, когда увидев свет мы с первым криком к Маме и плачем перед ней за то, что мы причиняли ей боль, с благодарностью вольемся в новый мир.

Неверующий младенец: - Вот видишь, что уготовила нам мама - крик и плач, и я должен еще благодарить за это.

Верующий младенец: - Но это даст нам силы выжить при таком свете.

Неверующий младенец: - А зачем мне такой свет, чтобы я еще выживал.

Верующий младенец: - Чтобы затем жить вечно, не умирая, ведь не может быть так, что Мама нас выхаживает для смерти не правда ли? (!!!)

Ответить

Вернуться в «Материалы для практической помощи»