И.Златоуст О ЛАЗАРЕ

Но как можно, скажешь ты, человеку не скорбеть?
Напротив я скажу: как можно скорбеть человеку, почтенному словом и разумом и надеждами будущих благ?
Но кто, скажешь ты, не предавался этому чувству? Многие, и часто, и из нас, и из предков нашим.
Послушай, что сказал Иов, когда лишился целого сонма детей: Господь даде, Господь отъят: яко Господеви изволися, тако бысть (Иов. I, 21).
Дивны эти слова, когда и просто слышишь их; а если еще тщательно рассмотришь их, то они окажутся еще более дивными.
В самом деле подумай, что диавол не половину детей взял у него, а другую половину оставил, не большую часть взял, а меньшую оставил; но он сорвал весь плод, а дерева не повалил; все море возмутил волнами, а ладьи не потопил; истощил всю силу, а столба не потряс; напротив, отвсюду потрясаемый, он стоял непоколебим; тучи стрел неслись, а его не поражали; или лучше - направлялись в него, но не уязвляли.
Подумай, каково видеть погибель столь многих детей! Чего не доставало, чтобы поразить его?
Все дети похищены, все вместе и в один день, в самом цвете лет, отличавшиеся великою добродетелию; окончили жизнь таким родом казни; после столь многих ударов нанесен этот последний удар отцу, который был сердобольный, а отшедшие - любезны ему.
Если кто лишится детей порочных, то хотя и поражается скорбью, но не столь сильною: ибо порочность умерших не дает печали быть сильною; но если дети были добродетельны, то рана не закрывается, память о них не теряется, скорбь не имеет утешения, возбуждаясь двойною силою, - и чувством природы, и мыслию о добродетели скончавшихся.
А что дети Иова были добродетельны, видно из следующего: отец так много об них заботился, что вставши от сна приносил за них жертвы, опасаясь и за тайные грехи их; и важнее этой заботы для него ничего не было.
А это доказывает не только добродетель детей, но и чадолюбие отца.
Если же Иов был отец, и столь чадолюбивый, питавший к ним привязанность, возбуждаемую не только природою, но и благочестием, и умершие были так добродетельны, то отсюда происходит тройное пламя скорби.
Опять, когда похищаются только некоторые из детей, в скорби есть еще некоторое утешение; потому что оставшиеся умеряют печаль об умерших; но когда умрут все дети, то на кого может посмотреть (отец) многочадный, вдруг сделавшийся бесчадным? К этим можно еще присовокупить и пятый удар.
Какой это? Тот, что все эти похищены внезапно. Если тогда, как умирают иные в три или пять дней, женщины и родственники все плачут особенно о том, что умерший так скоро и нечаянно похищен от взоров их; то тем более мог скорбеть Иов, не в три, не в два и не в один день, но в один час лишившийся всех детей. Бедствие, ожидаемое несколько времени, хотя бы было крайне тяжко, становится легче от самого ожидания; но случившееся сверх чаяния и внезапно бывает невыносимо. Когда бедствие и само по себе тяжко и еще увеличивается тем, что случилось неожиданно, подумай, как оно бывает невыносимо: оно выше всякого описания! Хочешь ли слышать и шестой удар?
Иов потерял всех детей в самом цветущем их возрасте.
Вы знаете, как прискорбны преждевременные смерти, и как много причиняют они слез. А эта смерть была не только преждевременная, но и насильственная; это был седьмой удар: ибо они не на ложе изнемогли и испустили дух, но задавлены зданием.
Представь же, каково было тому, кто, разрывая эту груду, вынимал оттуда то камень, то часть своего сына, и видел то руку еще держащуюся за чашу, то другую лежащую на блюде, то самый труп обезображенный, с придавленным носом, с разбитою головою, вырванными глазами, раскиданным мозгом, - вообще весь образ оскаженный до того, что, за множеством ран, отцу нельзя было распознать черты любезных ему лиц.
Вы смутились и плачете, слыша об этом; подумайте же, каково было ему это видеть. Если мы, после столь долгого времени, не можем без слез слышать об этом печальном событии, и притом слышать о чужом несчастии; то какой адамант был тот, кто видел это своими глазами, и любомудрствовал не над чужими, а собственными бедствиями?
Однако он не возроптал, и не сказал ничего такого: что это значит? Это ли награда за мою благотворительность? Для того ли я отворял дом странникам, чтобы видеть его гробом детей? Для того ли я прилагал о них всякое попечение, чтобы они потерпели такую смерть?
Ничего такого он не сказал и не подумал; но перенес все великодушно, хотя и лишился их после такого о них попечения.
Как искусный ваятель, отделывая золотые статуи, украшает их весьма тщательно; так и Иов образовывал, улучшал и украшал души детей.
И как трудолюбивый земледелец постоянно орошает пальмовые или оливковые деревья, ограждает, окапывает их и всячески ухаживает за ними; так и Иов не переставал, как бы какую плодоносную маслину, душу каждого из детей усовершать в добродетели; увидев же, что эти растения напором злого духа вырваны, повержены на землю и бедственно погибли, не только не произнес никакой хулы, но еще благодарил Бога, и тем нанес диаволу смертельную рану.